Может быть, когда напишут учебники по этой войне, Курская операция войдёт в историю как момент, который изменил её ход. А может быть, это всего лишь ещё один поворот в этой самой драматичной из войн, ещё один эпизод в долгой истории, ведущей к финальной победе одной из сторон.

Западным союзникам Украины придётся значительно усилить поддержку, мобилизовать оборонные мощности и понять, что защита Украины и сдерживание Путина — это долгосрочные обязательства на годы вперёд.

Несмотря на то, что его прямое влияние на Владимира Путина может быть ограниченным, идеи Дугина влияют на более широкий идеологический контекст, в котором формулируется российская политика.

Для Кремля Арктика — это не просто замороженный регион, а ключевой элемент национальной безопасности и экономического развития.

Пхеньян имеет множество способов дестабилизировать мировую обстановку без прямого военного конфликта.

Важно помнить, кто в конечном счете несет ответственность за все эти страдания, и никогда не забывать о страданиях, которые Путин уже причинил в своей кровавой и бессмысленной войне.

Кто бы ни стал следующим президентом, он также будет вынужден исполнять волю элиты.

Если Белоусову удастся удержать Россию на нужном уровне в области вооружений или даже увеличить его, то неизвестно, как может выглядеть возможное противостояние России и НАТО.

Денис Ярославский:‍ "На севере Харькова не было первой линии обороны. Мы это видели. Русские просто вошли. Либо это халатность, либо коррупция. Это предательство".

Путь к прорыву для России выглядит на удивление простым, при этом существует реальный риск того, что Украина будет вынуждена хаотично отступать еще до прибытия американской военной техники.

Решающая битва ближайших месяцев может развернуться не на холмистых равнинах Донбасса, а на заводах ЕC, в промышленной битве за то, чтобы заполнить пробелы, которые могут возникнуть в результате будущего прекращения американской помощи.

На сегодняшний день перед ним не стоит ни одного препятствия — ни политической оппозиции, ни судебной системы, ни законодательного органа, ни, в конечном итоге, воли российского народа.